«Он так просто говорил о главных вещах»
Москва простилась с Владимиром Меньшовым
«Коммерсантъ» от 08.07.2021, 16:53
Актер, режиссер и педагог Владимир Меньшов умер 5 июля в возрасте 81 года. В четверг в Центральном доме кинематографистов (ЦДК) прошла церемония прощания; затем Владимира Меньшова отпели в храме Покрова Пресвятой Богородицы на Нижней Красносельской улице и предали земле на Новодевичьем кладбище.
Гражданская панихида по Владимиру Меньшову прошла в Доме кино на Васильевской улице. Организаторы поначалу словно сомневались, стоит ли открывать вход в зал для всех желающих; родные, близкие и коллеги артиста входили в здание через служебный вход. За несколько минут до одиннадцати открыли и центральный вход со 2-й Брестской, в зал потянулись люди с цветами. Сотрудники ЦДК предусмотрели рассадку, обеспечивающую соблюдение коронавирусной дистанции, но к концу двухчасовой церемонии людей в зале оказалось настолько много, что им приходилось стоять в проходах. Большая часть людей в зале оставались в масках, включая родных умершего, сидевших на сцене слева от гроба — в том числе Юлию Меньшову и Игоря Гордина, которым маски не помогали скрыть слезы. Ручеек желающих проститься тек вдоль сцены, на которой был установлен открытый гроб, и у края сцены слева постепенно вырастал вал цветов.
Официальную часть вскоре после приезда вдовы Веры Алентовой (ее буквально только что выписали из больницы с отрицательным ПЦР-тестом на коронавирус) открыл ректор школы-студии МХАТ Игорь Золотовицкий.
«Эта проклятая штука уносит от нас лучших»,— сказал он. Несколькими скупыми словами подведя итог режиссерской, актерской и педагогической работы Владимира Меньшова, Игорь Золотовицкий нашел, пожалуй, главную формулу, которую затем в разных вариантах повторили многие и которая отчасти объясняет и зрительскую любовь к Меньшову, и чувство пустоты, возникшее после его ухода: «Он так просто говорил о главных вещах». «Это поколение безвозвратно уходит,— продолжал Игорь Золотовицкий.— Это поколение Табакова, поколение Ефремова, поколение Меньшова. Мы мельче, а они мощные ребята были».
Игорь Золотовицкий зачитал телеграммы соболезнования от Владимира Путина, Михаила Мишустина и Ольги Любимовой, а затем объявил выступление Геннадия Зюганова, который до этого поднялся на сцену и присел на один из стульев рядом с близкими Владимира Меньшова. Господин Зюганов оказался единственным партийным лидером на панихиде по Владимиру Меньшову, который сначала состоял в КПСС, затем в «Единой России», а незадолго до смерти был включен в пятерку лидеров федерального списка партии «Справедливая Россия — За Правду» на предстоящих парламентских выборах. Геннадий Зюганов рассказал, что знал Владимира Меньшова почти полвека, с тех пор, как они еще молодыми людьми встретились в Орле.
Коммуниста поразил тогда интерес Владимира Меньшова «к смыслу новой жизни и современного производства, к тому, как живет простая рабочая девчонка, и как управляет начальник цеха».
Геннадий Зюганов с благодарностью вспомнил о моральной поддержке, которую артист оказывал ему в 1990-х годах, и назвал Владимира Меньшова «человеком поступка, который запомнится отчаянным и верным служением своей стране и трудовому народу, человеком на своем месте».
Актер и депутат Мосгордумы Евгений Герасимов и глава столичного департамента культуры Александр Кибовский сдержанно поспорили о том, какой из фильмов Владимира Меньшова следует считать лучшим: господин Герасимов признался в любви к картине «Любовь и голуби», а господин Кибовский сказал, что «был бы счастлив, если бы фильм “Москва слезам не верит” брали за образец» нынешние художники, создающие произведения о столице. Глава депкульта выглядел растроганным и глубоко опечаленным и, возможно, поэтому сказал, что название одного из самых пронзительных фильмов о Москве стало крылатым выражением после выхода картины.
Александр Панкратов-Черный подробно рассказал, как однажды Владимир Меньшов показывал ему Астрахань, которую относил к числу родных для него городов, а спустя несколько лет уже Александр Панкратов-Черный повез Владимира Меньшова в родную алтайскую деревню Конево. Меньшов, по словам господина Панкратова-Черного, плакал, увидев, в каком состоянии находится алтайская деревня, а на обратном пути, в машине сказал: «Снимать кино надо о любви. Русскому народу любовь необходима».
Произнести прощальные слова хотели еще многие, в том числе группа студентов мастерской Меньшова—Алентовой во ВГИКе, грустных до невозможности говорить. Еще Вадим Абдрашитов сравнил уход Владимира Меньшова с гибелью целого материка, а Владимир Фокин сказал, что таких, как Меньшов, прежде называли «мужик, ломом подпоясанный»: «Его было не свернуть, всегда говорил правду». Директор ФСИН Александр Калашников припомнил, как «врожденное чувство справедливости» позволяло артисту работать в общественном совете при ведомстве.
Последним слово взял внук Владимира Меньшова Андрей Гордин — единственный из родных, кто вышел к микрофону: «Мы, конечно, его так никогда не называли — “дедушка”. Мы всегда говорили просто коротко — “дед”. Это было без какой-либо иронии, очень тепло, и кажется, что дед не возражал. Наверное, я сам не до конца осознавал, какое влияние он имел на меня. Это человек, который привил мне любовь к кулинарии, например,— он всегда очень вкусно готовил. Человек, который настаивал на том, чтобы я поступал именно в школу-студию МХАТ, потому что он считал, что эта школа воспитывает людей, и он был в этом плане абсолютно прав. Что бы я ни делал в творческом плане и какие бы решения ни принимал, я всегда думаю и буду думать, что бы об этом сказал дед».
Андрей Гордин попросил приглушить в зале свет, чтобы пришедшие проститься могли посмотреть его небольшой фильм о Владимире Меньшове — «какой он там молодой, веселый, местами лирический и очень, очень красивый». Владимир Меньшов на несколько минут ожил на экране, и прозвучало неизбежное в этот день: «Москва найдет для деревца хоть краешек земли».
«Вот и все. Прощайте, Владимир»,— сказал после этого Игорь Золотовицкий, невероятно смущенный из-за того, что ему приходится объявлять о конце церемонии и фактически просить покинуть зал людей, которые делать этого, похоже, совсем не хотели. Гроб вынесли из ЦДК под аплодисменты. С Васильевской Владимир Меньшов отправился в последнюю поездку по любимому им городу. В два часа дня его отпели в церкви Покрова Пресвятой Богородицы в Красном Селе, в присутствии семьи и нескольких коллег. Затем тело артиста было предано земле на Новодевичьем кладбище.